– Не перестаю восхищаться обликом и манерами брата Дунфана, хоть он и мужчина.

Верно. Труднее всего было смириться с тем, что обладатель самого злобного в мире сердца родился с неотразимой внешностью.

На душе у Ланьхуа было тяжко. Пусть Дунфан Цинцан не боялся ни мечей, ни огня, цветочная фея тревожилась, вспоминая, что даже для простого заклинания Тайной Речи Большому Демону потребовалось начертить магический знак. Она была уверена, что беспокоится вовсе не о Дунфан Цинцане, а о том, что если Повелитель демонов потерпит неудачу, то навредит ее планам.

Светлый владыка устроился у стола.

– А-Лань, не желаешь присесть и отдохнуть?

Услышав вопрос, Орхидея очнулась. Она села, опираясь о стол, и поставила перед собой чашку с чаем. Светлый владыка прищурился.

– Ты уже можешь пить воду?

– Да, – кивнула Ланьхуа. – Большой… Дунфан сказал, что я могу даже в море купаться.

Хозяин горы опустил глаза.

– Все-таки твое новое тело изготовлено из почвы сижан. Оно совсем не похоже на прежнее.

Он тихо забарабанил пальцами по столу, как будто что-то обдумывал. Внезапно земля задрожала, и чай в чашке подернулся легкой рябью. Не дожидаясь, пока Светлый владыка снова заговорит, Ланьхуа внезапно спросила:

– Твои слуги уже на него напали?

Хозяин горы все еще постукивал пальцами по столу. Он поднял глаза, и на его ласковом лице отразилось замешательство.

– О чем ты говоришь?

– Не притворяйся, я все знаю, – выпалила Орхидея. – Ты демон-тень и хочешь заполучить мое тело из земли сижан.

Едва девичий голос затих, в комнате на миг стало трудно дышать. Улыбка на лице Светлого владыки застыла. Он пристально посмотрел на Ланьхуа и спросил:

– Как ты узнала, А-Лань? По моим наблюдениям, брат Дунфан за последние дни кое-что понял и принял меры, но он не мог выяснить все и рассказать об этом тебе.

– В актерской игре вам его не превзойти. Вы лжецы, а он – великий обманщик.

После слов Ланьхуа земля вновь задрожала – на этот раз чуть сильнее, чем раньше, и чайные чашки на столе звякнули друг о друга. После чего Орхидея решительно отчеканила:

– А уж если дело доходит до драки, то никто не сравнится с Дунфаном.

Светлый владыка пристально поглядел на девушку:

– По твоему мнению, брат Дунфан настолько силен? Или же ты считаешь, что твой покорный слуга ни на что не годится?

– Дело не в том, что я думаю. А в том, что он правда силен. – В голосе Орхидеи звучала безысходность. – Я понимаю, что тот, кто создал под горой Тысячи тайн столь хитроумный лабиринт, наверняка обладает немалым талантом. Однако он не соперник Дунфану.

Словно в подтверждение слов Орхидеи, землетрясение усилилась. Стайка птиц за окном взмыла ввысь с беспокойным щебетом. Светлый владыка помрачнел, а Ланьхуа, сделав вид, что ничего не заметила, невозмутимо продолжила:

– Я знаю, что демон-тень не способен обрести человеческий облик даже спустя десять тысяч лет совершенствования. Ты, наверное, страстно желаешь заполучить себе тело, иначе не прилагал бы столько усилий. Я могу просто отдать тело из почвы сижан тебе.

Хозяин горы Тысячи тайн прищурился и уточнил:

– Однако у тебя есть условия.

– Верно, – согласилась Орхидея. – Я хочу заключить с тобой сделку.

Светлый владыка усмехнулся, как будто его не волновало то, что происходит на другом конце острова, и спросил:

– Какую же?

– По словам наставника, торговать следует честно. Я откровенно рассказала тебе все, что знаю. Поэтому ты должен открыто поведать о том, что знаешь сам. Если хочешь заполучить это тело, для начала объясни, почему называешь меня сокровищем.

Светлый владыка улыбнулся:

– Разве брат Дунфан не объяснил тебе?

Орхидея молчала.

– Любопытно, – заметил хозяин. – По правде говоря, я и сам не знаю, в чем твоя ценность, но ведь ты помнишь нашу первую встречу? Твоя душа обитала в насквозь прогнившем теле.

Разумеется. Такого позора Ланьхуа никогда в жизни не позабудет.

– Ты совершенно права. Я действительно демон-тень, который больше похож на бесплотную душу. Поэтому я лучше всех знаю, что необходимо душе, чтобы выжить. Я сразу понял, что заурядная душа не смогла бы так долго бродить по миру, находясь внутри трупа. Твоя же душа так сильно к нему привязалась, что продержалась бы еще два-три дня, если бы не покинула его добровольно.

Орхидея нахмурилась:

– Хочешь сказать, что страх перед смертью порождает невиданную силу?

Светлый владыка рассмеялся:

– Что ж, тогда можно было предположить нечто подобное. Однако сейчас ты обрела приют в новом теле не из страха перед смертью, а потому, что твоя душа была изначально сильна.

Ланьхуа растерялась. Впервые в жизни кто-то похвалил ее за силу.

– Почва сижан постоянно меняет форму и обладает энергией жизни. На протяжении многих лет никто из обитателей острова не мог совладать с ней. – В глазах Светлого владыки блеснул огонек. – Но ты можешь управлять телом из земли сижан. Оно постепенно становится гибким и подчиняется твоей душе. Ну разве ты не сокровище, А-Лань?

Орхидея вспомнила, что пережила, едва оказавшись внутри тела из почвы сижан.

– Когда я наткнулась на магический барьер Дунфана, тени на полу зашевелились и помогли мне пробиться сквозь заслон… Ты хотел, чтобы именно я проникла в тело? Интересовался, что из этого выйдет?

Светлый владыка кивнул с самым искренним видом:

– Я хотел подождать, пока ты разработаешь тело и сделаешь его подвижным. Потом я бы извлек твою душу. К тому времени сопротивление почвы сижан должно было бы снизиться.

Ланьхуа потрясенно притихла на миг, а затем произнесла:

– Оказывается, вы все здесь мошенники, которые только и делают, что бесконечно строят козни.

Светлый владыка не отвечал. Земля задрожала сильнее. Ланьхуа привела мысли в порядок, сделала глубокий вдох и сказала:

– Что ж, не будем ворошить прошлое. Больше всего я хочу вернуться в Небесное царство. И готова отдать тебе тело из почвы сижан.

Хозяин горы нахмурился:

– Ты хочешь попасть в Небесное царство?

– Я цветочная фея родом из Небесного царства. Конечно же, я хочу домой. Если ты доставишь меня к Южным небесным вратам и позволишь вернуться к наставнику, я отдам тебе это тело. В противном случае… – Орхидея опустила палец в чашку с чаем. – Дунфан обучил меня одному заклинанию.

Ланьхуа начертила на столе магический знак. Кончик девичьего пальца не оставил следов, но, едва она закончила чертить и подняла руку, столешницу залил свет, а магический символ исторг волну вредоносной ци. Светлый владыка вскочил на ноги, опрокинув табурет. Нечистая ци окутала стол, и крепкая древесина в тот же миг обратилась в труху. Тень, отбрасываемая столом, издала резкий вопль и исчезла. На пол посыпались опилки, часть которых попала на колени Ланьхуа.

Девушка побледнела, потрясенно взирая на труху. Она знала, что заклинание Дунфан Цинцана несло в себе зло, но не ожидала, что оно способно причинить подобный вред. Если бы она начертила магический знак на теле Светлого владыки, то ей на колени упали бы комья глины и черепки.

Орхидея подняла глаза на хозяина горы Тысячи тайн, который успел отскочить подальше. Его лицо помрачнело, а взгляд похолодел.

– Этому заклинанию тебя научил Дунфан?

– Да, – ответила Орхидея, совладав с приливом чувств.

Лицо Светлого владыки слегка исказилось.

– Кто такой этот Дунфан?

– Я же сказала: тебе его не одолеть. Твой единственный выход – доставить меня в Небесное царство.

Орхидея хоть и побледнела, но изъяснялась решительно и твердо. Видя, что Светлый владыка молчит, она стиснула зубы, демонстративно подняла чашку, смочила палец и поднесла его кончик к груди.

– Иначе нам всем несдобровать.

Взгляд Светлого владыки потемнел, как небо за окном. Пока капли дождя, стекавшие с крыши, выстукивали дробь на каменных плитах двора, в комнате повисла гробовая тишина. Хозяин горы Тысячи тайн долго и угрюмо смотрел на Ланьхуа, а потом неожиданно улыбнулся.